Гнездо индюка - Страница 82

— Боевой брат — это он, — вмешался Герман. — А бандит — это я. Не путай.

— Да ну, какая теперь разница, — отмахнулся Артур. — Вы теперь знаменитости, звезды, можно сказать. Зак глупо хихикнул и попытался спеть древнюю наркоманскую песню:

— Гуляем, как звезды, туда-сюда, гуляем, как солнце, туда-сюда, ибтьую мэмэ, ибьтую мэмэ!

Герман ткнул его локтем в бок, чтобы прекратить непотребство. Зак заткнулся.

— Экая идиллия! — воскликнул Артур. — Бывшие враги помирились, курят трубку мира и вместе поют. Прекрасно!

— Мы не вместе поем, — поправил его Герман. — Поет только этот дебил, а я не пою.

— Сам ты дебил, — сказал Зак и передал косяк Герману.

— Это несущественно, — сказал Артур.

— Как это несущественно?! — возмутился Зак. — Этот козел безрогий меня дебилом обозвал, а ты говоришь, несущественно. Да я тебя…

— Приношу смиренные и искренние извинения, — сказал Артур. — Я имел в виду, несущественно то, вместе ли вы поете или каждый в отдельности. Когда враги становятся друзьями…

— Мы не враги! — заявил Зак. — И никогда не были врагами! Конкурентами мы были, а врагами — нет. Я Германа всегда уважал, и он меня… Герман, ты меня уважаешь?

— Уважаю, — подтвердил Герман. — Зря мы такой толстый косяк заказали.

— Да вовсе я не упорот! — воскликнул Зак. — Я нормально соображаю!

— Так, стало быть, то недоразумение с Рональдом Вильямсом уже исчерпано? — спросил Артур.

За столом воцарилась тишина. Герман и Зак настороженно и мрачно уставились на Артура, Зак при этом трезвел на глазах. Артур поежился.

— Я… не хотел оскорбить… — забормотал он. — Не хотите отвечать, так не надо…

— Может, принесем его в жертву кому-нибудь? — предложил Зак. — Кали, например? Типа, союз скрепить. Ну, знаешь, когда дом строить начинают, под порогом орка закапывают…

— Я не орк, — быстро сказал Артур.

— Ну, так и мы не обычный дом строим, — сказал Зак. — Здание, в которое мы сегодня заложили, так сказать, первый камень, станет… этим…

— Оплотом справедливости, — подсказал Герман.

— Во-во! — обрадовался Зак. — Хотя нет, погоди… какой еще справедливости? Хватит уже меня подкалывать! Неприлично так издеваться над упоротым рыцарем!

— Ты не упорот, ты все соображаешь, — напомнил Герман.

— Да иди ты, — сказал Зак. — Дай, что ли, затянусь в последний раз.

— Шел бы ты отсюда, Артур, — посоветовал Герман. — Утомлять начинаешь. Надоедливый ты какой-то. Артур добродушно улыбнулся и сказал:

— Мне по должности положено быть надоедливым. Я же журналист. Зак сурово сдвинул брови. Артур быстро сказал:

— Все-все, уже ухожу. И ушел.

— Зря ты с ним так, — сказал Герман. — Напишет в статье, что сэр Захария Харрисон после пресс-конференции был зол и агрессивен…

— Не напишет, — покачал головой Зак. — Я с ним плотно общался по делу… гм…

— Вильямса, что ли? — подсказал Герман. — Да говори уж, не стесняйся, дело прошлое. Кто старое помянет, тому глаз вон, и все такое.

— Ну да, — кивнул Зак. — Артур — нормальный мужик, вменяемый. Если вдруг понадобится кого-нибудь через газету грязью облить — обращайся, все сделает как надо, в лучшем виде. Мы с ним тогда такую операцию задумали… Если бы Вильямс не сдох так по-дурацки… Герман удивленно хмыкнул.

— Да-да, Вильямс сам сдох, ассасинша твоя не справилась, — заявил Зак. — И нечего тут хмыкать. Не успела она Вильямса замочить, он сам помер, от естественных причин.

— Так даже лучше получилось, — заметил Герман. Зак поморщился и сказал:

— Давай с этим разговором завязывать. А то поругаемся еще… Давай лучше о делах поговорим. Меня вроде уже отпускает.

— А чего сейчас о делах говорить? — удивился Герман. — Задача на ближайшие дни предельно ясна. Переправить шефов в Ноддинг Донки, обеспечить охрану периметра и оперативную безопасность. Марволо вряд ли быстро отреагирует. Насколько я понимаю, сегодняшнее мероприятие должно стать для него сюрпризом.

— По идее, да, — согласился Зак. — Предусмотреть все недавние случайности ни он, ни Рейнблад никак не могли. Только странно все это… Я вчера вечером сел за стол, выписал на листок бумаги все эти события… Очень странно…

— Будто боги помогают, — сказал Герман.

— Вот именно, — кивнул Зак. — Слишком много странных совпадений.

За столом воцарилось молчание. Бывшие конкуренты, а теперь партнеры выстраивали каждый в своей памяти цепочку невероятных случайностей, эти цепочки получались разными и не очень длинными. Рыцарь по имени Джон Росс присутствовал в обеих цепочках, но и у Германа, и у Зака играл второстепенную роль. Впрочем, второстепенную ли…

Довести эту мысль до конца ни удалось ни Герману, ни Заку. Потому что в курильню вошел…

— Фигасе глючит, — сказал Зак.

— Приветствую вашу божественность, — сказал Герман, почтительно вставая из-за стола. — Счастлив вас видеть, польщен нежданной честью, примите наилучшие пожелания.

Сэр Герхард Рейнблад, кардинал-первосвященник Всея Человеческой Общины на Барнарде, единственный человек на всем Барнарде, носящий пять полос на своем божественном челе, уселся за стол, не спрашивая разрешения. Герман тоже сел обратно.

Следующую минуту Рейнблад пристально разглядывал обоих рыцарей, а они старательно делали вид, что ничего особенного не происходит. Примерно так матерая сука оглядывает нашкодивших щенков перед тем, как принять решение: простить или поднадкусывать за загривки, чтобы больше так не делали.