Гнездо индюка - Страница 86

По дороге на Нюбейбилон ехали два всадника. Первый был человеком, рукоять меча над правым плечом однозначно указывала на его рыцарское происхождение, а три горизонтальные красные черты, вытатуированные на лбу, сообщали, что это не просто рыцарь, но жрец, а точнее, дьякон. Впрочем, издали эти полосы трудно было заметить — развеваемая ветром пышная шевелюра дьякона закрывала лоб, и головной обруч почти не помогал.

Второй всадник был орком-воином. Это было крупное и могучее человекообразное существо, с широкой грудью, крепкими мышцами и широким низколобым лицом с выступающей нижней челюстью и маленькими глазками, глубоко запавшими под кустистыми бровями. Настоящий орк-воин, эталонный, можно сказать, хоть в школьном учебнике изображай.

— Вон там проход, по-моему, — произнес орк, обращаясь к дьякону. — Вон, видите, трава утоптана.

Дьякон приставил ладонь ко лбу, будто совершая воинское приветствие, и вгляделся вдаль. Слишком связная речь орка однозначно изобличала в нем полукровку, но дьякон не обратил на это никакого внимания. Присутствуй здесь в этот момент какой-нибудь провинциальный рыцарь, он бы возмутился, дескать, падение нравов падением нравов, но должен же быть хоть какой-то предел! Впрочем, присутствуй здесь провинциальный рыцарь, орк не осмелился бы прямо выразить свои мысли, а промычал бы что-нибудь вроде:

— Тама вона, отец высокорожденных… эта… туда, кажися, ехати нада, не?

Но сейчас нежелательных свидетелей рядом не было, и орк говорил почтительно, но свободно, как воин-человек разговаривает с рыцарем-командиром.

— Ты прав, Топорище Пополам, — сказал жрец.

Орк, именуемый Топорище Пополам, нахмурился. С тех пор, как перед высокорожденным хозяином открылась тайна происхождения его вернейшего раба, жрец перестал именовать его презрительно-шутливыми прозвищами, типа, деревяшка бестолковая, чурка неразумная и так далее. Топорище Пополам понимал, что хозяин выказывает ему нечто вроде уважения (в той мере, в какой человек может уважать орка), но все равно чувствовал себя неуверенно — раньше их отношения были более простыми, понятными и в чем-то более близкими.

Всадники свернули с дороги и направили лошадей вдоль тропы, ведущей к проходу в колючей изгороди. Проход был перегорожен горизонтально расположенной оглоблей, которая в данном контексте обычно именуется древним словом «шлагбаум». За шлагбаумом стояла караульная будка, а рядом под навесом дремал дежурный — молодой и румяный человек-воин, явно только что из академии. Рядом изображали бдительность два орка с дубинками. При виде всадников один из них почтительно растолкал воина, и когда всадники приблизились к контрольно-пропускному пункту, тот был уже на ногах и выглядел почти бодрым.

— Приветствую почтенного сэра, — обратился он к рыцарю. — Разрешите поинтересоваться… Всадник откинул волосы со лба. Воин поперхнулся, смутился и забормотал:

— Ну, то есть, приветствую ваше преосвященство и приношу, это самое, искренние и смиренные извинения, ибо не разглядел сразу…

— Питер Пейн, по особому рапорту, — оборвал рыцарь-жрец его словоизлияние.

Дежурный недоуменно вытаращился на жреца, несколько секунд тормозил, затем просветлел лицом, воскликнул:

— А, рапорт!

Залез в караульную будку и стал копаться в каких-то бумагах. «Прямо как орк», неприязненно подумал Питер. Топорище Пополам хмыкнул, как бы соглашаясь с этой невысказанной мыслью.

— Что-то не нахожу вашу фамилию, ваше преосвященство, — смущенно произнес дежурный. — Пелленор, Пендергаст, Петигрю… Пейна нет. Топорище Пополам хмыкнул еще раз. Питер нахмурился и спросил:

— Ты алфавит, вообще, помнишь, чучело огородное?

Дежурный покраснел, поджал губы, весь напрягся и стал похож на индюка перед дракой.

— Дай посмотрю, — сказал Питер и протянул руку. Дежурный быстро спрятал список за спину и заявил:

— Не положено! Ездиют тут всякие… Здесь вам не тут!

Питер вздохнул и мысленно сосчитал до десяти. Очень хотелось выхватить меч и научить урода правилам вежливости, постучав лезвием плашмя по тощим ягодицам. Но нельзя, этот дебил правильно сказал, здесь вам не тут. Пока не тут. К сожалению.

— Фамилия Пейн идет перед Пелленором, — мягко произнес Питер. — Загляни еще раз в свой список.

— Ой, и вправду! — изумился дежурный. — Питер Пейн, дьякон ордена пингвинов… Топорище Пополам закашлялся, безуспешно пытаясь подавить смех.

— Пилигримов, — поправил дебила Питер.

— Да, точно, пилигримов, — согласился дежурный. — Дьякон ордена пилигримов с особой миссией, направляется к… гм…

— К сэру Герману Пайку, — подсказал Питер. — Там еще должно быть написано «с сопровождающими существами», «особо важная персона» и «оказывать всяческое содействие».

— Не знаю, что такое персона, но проезжайте, — сказал дежурный. И рявкнул на орков: — Эй, жабы! А ну пропустить его преосвященство, не спать, живо, живо!

Орки побросали дубинки и подняли шлагбаум. Питер и Топорище Пополам въехали внутрь.

— Где административный корпус? — спросил Питер у дежурного.

— Чего? — не понял тот.

— Ничего, — махнул рукой Питер. — Благословляю тебя на дальнейшую службу. Желаю тебе поумнеть, а вам, низкорожденные, желаю побольше терпения.

При последних словах один из двух орков, приставленных к шлагбауму, быстро отвернулся, но не настолько быстро, чтобы Питер не заметил его ехидную усмешку. И здесь полукровка… Совсем потеряли чистоту расы.