Гнездо индюка - Страница 23

Однажды господин Райдер сидел в своем домике, который называл кабинетом, и предавался раздумьям, а точнее, дремал. И вдруг услышал он у ворот невнятный шум, кто-то вполголоса ругался с рабами-привратниками. Наверное, опять кто-то наниматься пришел. В последнее время на склад господина Райдера зачастили безумные личности, которые почему-то решили, что здесь открыта вакансия погонщика рабов, хотя любому дураку понятно, что двум погонщикам в таком маленьком коллективе делать нечего. Не иначе, какой-то урод в газетном объявлении неправильно адрес написал.

В этот раз посетитель попался особенно наглый. Сквозь успокаивающее бормотание привратника вдруг донеслось:

— А ну живо свернул варежку, жаба сифилитическая! Веди к начальнику по-хорошему, пока я меч не обнажил!

Винсент встряхнул головой, отгоняя остатки сна. Вот незадача! Рыцарь, кажется, наниматься приперся. И не простой рыцарь, а, судя по разговору, отмороженный на всю голову. Как бы беды не приключилось!

Винсент вскочил и засуетился, поспешно приводя в себя в порядок. Застегнуть рубаху, зашнуровать ботинки, как же долго это делается… А рыцарь тем временем разошелся не на шутку. Отвесил кому-то пощечину и рявкнул воинственно:

— За лошадью пригляди, тварь, вернусь — яйца отрежу!

Винсент выскочил на крыльцо и столкнулся с разъяренным рыцарем нос к носу.

— Ты, что ли, босс местный? — поинтересовался незваный гость.

Винсент замешкался, подбирая подходящий ответ. Очень уж необычный этот рыцарь, больше похож на орка ряженого, чем на благородного воина. Если бы не меч в ножнах, ни за что бы не поверил, что не простолюдин. А если лица не видеть, можно и за орка принять.

— Ты, больше некому, — сам себе ответил пришелец, ухватил Винсента за рукав и бесцеремонно затолкал внутрь домика.

Едва они оказались внутри, выражение бешеной ярости мгновенно исчезло с лица рыцаря, будто тряпкой стерли.

— Вот что, босс, — сказал рыцарь. — Надо отправить гонца к Герману Пайку. Знаешь такого? Вижу, что знаешь, эко затрясся-то! Бумагу и чернила давай! Шевелись, живо, время дорого! Винсент нервно сглотнул и с трудом выговорил:

— Нема бумаги, благородный сэр. Темный я.

— Тьфу на тебя, мерзость жабоподобная! — возмутился рыцарь. — Тогда отправляй гонца с устным сообщением. Джон Росс требует срочно встретиться, это очень важно. Понял? Выполняй! Винсент сглотнул еще раз и сказал:

— Благородный сэр, но сэр Герман, это… как бы сказать… Да вот же он! И показал в окно.

Джон Росс отступил на два шага, не отводя взгляда от Винсента, и только потом посмотрел в окно. И сразу расслабился.

— На ловца и зверь бежит, — прокомментировал ситуацию бешеный рыцарь. — Ступай прочь, дурень, и не вздумай подслушивать, о чем мы с Германом перетирать будем.

— Да нешто я без понятия… — забормотал Винсент. — С пониманием полным, чего тут непонятного. Сэр Герман, он часто…

— Прочь! — повторил рыцарь. Винсент удалился.

Через минуту в комнату вошел Герман Пайк. К этому времени Джон Росс уютно угнездился в кресле Винсента, положив ноги на стол.

— Привет, Герман! — поприветствовал он вошедшего. — Садись и слушай, я хвастаться буду. Короче, так. Я поселился в «Рэдисоне» вместе с Аленьким Цветочком, уже познакомился с Харрисоном и с Вильямсом. Легенда такая: придурочный борец за правду, приехал в столицу искать справедливости. Готов дать показания о злоупотреблениях в Идене. Уже начал давать показания, Харрисон минут пять терпел, потом сбежал, потому что бред неимоверный. Рот уже можно закрыть. Герман закрыл рот, челюсть звонко клацнула.

— Ты так больше не шути, — посоветовал он

— Больше не буду, — улыбнулся Джон. — Прости, не удержался. В общем, я живу в «Рэдисоне», в общем корпусе, правда, но это лучше, чем ничего. Внутренний флигель охраняется очень хорошо, но не идеально. Думаю, я смогу добраться до цели, но это будет очень шумно. У меня вот какая идея возникла. Вильямс на мою налодницу запал, хочет купить. Аленький Цветочек — дура, конечно, редкая, но простое задание, думаю, сможет выполнить. Если Вильямс вдруг помрет от сердечного приступа — это ведь будет хорошо?

Герман ответил не сразу. Очень долго и очень пристально он глядел в глаза Джону, а затем тихо ответил дрогнувшим голосом:

— Это будет замечательно.

— Вот и отлично, — сказал Джон. — Значит, так. Есть такая травка аборигенная, тройчатка называется. Могу подробное описание надиктовать, но оно вряд ли нужно, оно в любом справочнике должно быть.

— Я знаю эту травку, — сказал Герман. — Сильный яд, вызывает сердечный приступ, неотличимый от естественного. Перед этим наступает опьянение с галлюцинациями. Яд годный, но как ты собираешься скормить его Вильямсу?

— Никак, — заявил Джон и торжествующе улыбнулся. — Я скормлю тройчатку Аленькому Цветочку. Воцарилась тишина. Затем Герман сказал:

— Я тоже очень люблю драматические паузы в речи. Продолжай уже.

— Продолжаю, — сказал Джон. — Есть еще одна травка, менее известная, зонтик серебристый называется. Это на самом деле не совсем травка, она, бывает, в рост человека вымахивает.

— Знаю, — кивнул Герман. — Тоже ядовита, яд тоже вызывает сердечный приступ. Не помню насчет галлюцинаций…

— А теперь самое интересное, — сказал Джон. — Об этом мало кто знает, но тройчатка и зонтик серебристый являются взаимными противоядиями. И что особенно хорошо, оба этих яда — триггерные нейротоксины, знаешь, что это такое? Герман помотал головой из стороны в сторону.